Опытный кролик - Страница 58

— Ну, что, желания последние есть? Мне графу надо обязательно заполнить!

— Есть. Отпустите меня, пожалуйста!

Щелк, осечка! Щелк, осечка!

— Ладно, живи! Хомяки мне пока друзья, а не жиры и витамины.

Нет, трясущегося и мокрого старшину, с крестами на лбу и на затылке под суд не отдали. Ненашев вновь выслушал сбивчивое признание и совершенно спокойно и ему отрабатывать: напортачил — сам расхлебывай. Да еще и Халхин-Гол… Пожалел его капитан, помня, чем кончил герой Полтавы светлейший князь Меньшиков.

Существовала еще причина. Имел Ненашев к вороватому хозяйственнику следственный интерес, желая далее пройти по всей цепочке, и не хотел становиться причиной еще одного скандала. И так засветился полностью — щас бы крабиком, да в тень. Ничего страшного, обойдется пока север без специалиста-самоучки по бартеру.

В отличие от ряда современников, наивно считающих, что при товарище Сталине пломбир был гораздо вкуснее, взятки не брали, а всех воров-казнокрадов поголовно расстреливали, Саша Панов историю в делах-папках читал.

И тогда граждане-чиновники дачи за сотни тысяч государственных рублей строили, а восточные товарищи, в силу специфики, конные заводики содержали.

А что, любили красивые вещи, попить-поесть на халяву, исключительно за счет трудящихся, пусть для идеалистов этой эпохи за невинную, детскую игру в «крысу».

Так и не удалось в сталинское время побороть коррупцию, пугая жуликов реальной пулей, лагерем или тюрьмой. Хоть и пытались прижать их крепко, но постоянно появлялись новые ребята, желающие жить весело, красиво, пусть и недолго .

Неверящим надо узнать, с кем так беспощадно боролся товарищ Мехлис и его Наркомат Госконтроля, выявляя растраты и хищения на сотни тысяч и миллионы рублей. За то и шельмовали, наверно, несгибаемого большевика после смерти Сталина .

Лишь был маленький момент — если ты человек полезный, особо не зарываешься, не выпячиваешь нечестно нажитое, то тюрьма, расстрел, Сибирь могли подождать. Прагматика и целесообразность — законов того времени.

*****

Вернувшись из штаба укрепрайона, Елизаров сразу затребовал материалы о задержании капитана на границе и вызвал к себе дознавателя. Появилось желание разобраться, пусть случай и не редкость.

Инциденты с военными, размечавшими позиции и частенько нарушающими режим государственной границы, возникали постоянно.

С одной стороны, командиры и красноармейцы готовилось к активной обороне, в том числе, вбивая колышки на месте будущих артиллерийских позиций, с другой — сопредельная дружественная страна все чаще засылала к ним агентов в форме милиционеров, военных и работников НКВД.

Но частое мелькание перед глазами персоны уважаемого Максима Дмитриевича, как-то раздражало. Ну, не верил Михаил просто в совпадения.

Положив на стол материалы, разведчик начал читать, попутно уточняя у младшего лейтенанта нюансы поведения задержанного. Ох, давно он так не смеялся! Уверенный в себе капитан, изощренно издевался над дознавателем, а он не понимает этого и сейчас.

Учить, и еще раз учить выдержке молодые кадры. Но сразу зашевелился червячок сомнения. Похоже, тактика быстрых допросов Ненашеву откуда-то известна. Задержанный капитан не потерял самообладания, ни разу не повторился, по десятому разу, заставляя записывать дознавателя собственный бред. И почему везде по тексту зачеркнуто слово «шпион»?

«Интересный тип! Или такой тонкий намек», в душе хмыкнулось как-то особенно весело и саркастически.

Отпустив дознавателя, Елизаров взялся за тетрадь, ранее характеризуемую младшим лейтенантом, как очередное издевательство капитана над следствием. Да лишь за первую страницу стоило свернуть тетрадь в трубочку, и засунуть бы…

— Лучше про себя подумай, — буркнул Михаил, — И готовься к выговору!

— А мне-то за что? Вы посмотрите, что Ненашев на первой странице о нас написал. Да он…

— О тебе, как раз, все верно. Увидишь — извинишься.

— Это почему?

— Твой метод он сразу раскусил. Вот, смотри, — Елизаров ткнул в слова, где Панов начал вести аккуратный самооговор, сразу делая ситуацию тактически запутанной, — А дальше ты ему явно надоел.

— Так он что, настоящий шпион?

— «Разведчик», ты, что протокол читать не умеешь? А ты давай, и дальше, работай по шаблону!

Михаил аккуратно выпихнул за дверь обескураженного младшего лейтенанта, но предварительно обложил расписками. Эх, завести, что ли на капитана литерное дело. А может, он учебники читал, или книжку про этого… как его, Шерлока Холмса.

«Вот козел», прошипел Елизаров.

Память, раздражающе напомнила, о том, внезапно присланном на финскую границу чудаковатым и лихом оперуполномоченном. Попав в местное управление НКВД, тот, не жалея себя, мотался по приграничной территории бывшей Мурманской губернии, вывозя к себе ничего не понимающих людей из лесных деревень и кордонов.

Допрашивал и хвастался руководству в телефон:.

«Докладываю, немецкую разведку вы мне пока запретили трогать, но я вскрыл английскую резидентуру на лесопилке. Буду копать дальше. Что? Конечно, и финская в этом месяце есть. А еще есть чех. Откуда знаю язык? Зачем, он сам сознался. Нет для полной коллекции итальянца и француза. И с японцами-то не везет, но если надо — есть один кореец, тоже сознался, что шпион и контрабандист. Нет-нет, не откажется, но больно дряхлый, долго не протянет, так что думайте быстрей» .

Ох, сколько крови попил тот дурак, мешая нормально работать! Форменный идиотизм, зато в передовиках ходил, и слова против него не скажешь!