Опытный кролик - Страница 183

183

Ну вот, первый «МГ» его ребята вычислили и обозначили ракетами. Все правильно, по азбуке! Бой — мероприятие коллективное, надо обязательно показать командиру и товарищам цель. Видя прыгающие по полю огоньки, открыл навесной огонь дот, отстоящий отсюда примерно на километр.

Пехотное прикрытие «НП» Ненашева постепенно втягивалось в бой, защищая корректировщиков.

Панов вынужденно предлагал немцам схематичную классику, практически — «Прорыв укрепленной полосы» по книге генерал-майора Смирнова.

— Так держать, молодцы! — Максим нервно вытер пот со лба и вернулся обратно. Теперь справятся без него, главное начать.

Как там, «стрелки, попавшие под прицельный огонь автоматического оружия, не могут двигаться вперед без достаточной поддержки танками или огнем артиллерии» . Правило работало и во Вторую мировую войну.

****

— Стой! Куда прешь! — заорали на Суворова, и он досадливо осадил мотоцикл, пропуская очередной «Т-26», вползавший на Суворовский мост. Танки на северный берег Мухавца шли без интервалов. На уцелевших гусеничных тракторах волокли тяжелые орудия, часть которых пришлось бросить в парке.

План прикрытия госграницы на время, необходимое для всеобщей мобилизации, должен разочаровать поклонников первого удара или заставить выдвинуть следующий аргумент: превентивный разгон было решено начать с места сосредоточения в двадцати пяти километрах по прямой отсюда в селе Хмелево, что северо-восточнее Жабинки.

Разрывы снарядов в лагере, крепости и городе окончательно похоронили надежду Суворова на пограничный конфликт. А его комбат жестокий, чуждый всякого сострадания, человек. Как можно стрелять по деревне, там же гражданские люди? Свои, не чужие!

Владимир не был готов именно к такой войне.

Не страшась осколков, под огнем, он впрыгнул в мотоцикл комбата и помчался в Брест, спасать семью. Найти, вывезти в безопасное место и будь, что будет.

Потом он вернется в батальон и предстанет перед трибуналом, Пусть его разжалуют, посадят в тюрьму, но он обязательно добьется отправки на фронт. Он же не трус! А немцев обязательно отобьют, далеко не прав Ненашев!

— Товарищ старший лейтенант, еще раз сунетесь, будем стрелять.

— Мне очень надо на ту сторону!

— «Очень» надо всем. Ждите, пока пройдет колонна.

«Да когда она пройдет», вереница машин казалась бесконечной, но бросать мотоцикл Владимир не хотел, расчетливо думая, усадить в него жену и ребенка.

Прошло полтора часа, когда Суворову, наконец, удалось проскочить на северный берег. Помог случай: какая-то полуторка проскочила с того берега, чуть не тараня танки.

Он рванул в щель, чуть не сбил лейтенанта, выскочившего из наглого грузовика и бежавшего, что-то крича на ходу, к стоящему в открытой башне подполковнику, командиру колонны .

Начальник штаба батальона не видел, как обрадовался комроты, когда ему сбросили десять ящиков патронов. Тридцать тысяч патронов! Танкист сразу проникся просьбой: на полигоне находилась пулеметная рота совсем без боеприпасов, и лейтенант Щелканов не только прорывался к ней, но, сохранив голову холодной, спокойно думал о предстоящем бое.

Постепенно приводили себя в порядок танковый и мотострелковый полки, должные согласно довоенного плана, прикрывать отход дивизии. Губанов был далеко не дурак, предусмотрев и такой случай.

Через триста метров Суворову пришлось встать вновь.

Московская улица была вся усеяна людьми с узлами, мешками за спиной и чемоданами…

Поток, казавшийся нескончаемым, тек на восток. «Восточники» шли, ехали, спасаясь от фашистов.

Куда-то удачно попали пушки немцев, раздался взрыв и повалил густой черный дым. Звеня колоколом, туда устремилась пожарная машина, потом «скорая помощь».

Несмотря на обстрел, врачи и пожарные Бреста двадцать второго июня исполняли профессиональный долг, подбирая пострадавших и борясь с огнем .

С ревом моторов на восток пролетели перегруженные бомбардировщики с белыми крестами на крыльях. Вот, немецкие истребители пронеслись над городскими крышами, крутясь в «бочке» настолько низко, что видно, как летчики грозят кулаком. Люфтваффе еще не стреляло, на сегодня намечены цели поважней.

— Все, Советы, кончилось ваше время. Погостили и буде! Тикайте теперь до самого Сталина! — мелькнула рядом злорадная усмешка.

Суворов оглянулся. Человек, грозя кулаком, злорадно смотрел на хаос, воцарившийся на дороге. Поняв, что услышан, он быстро скрылся в подворотне. От очумевших после нападения германцев большевиков можно всего ожидать.

Их дело сторона, пусть разбираются друг с другом.

Нет, какие-то горячие юнцы, не вняв предупреждению, установили в слуховом окне пулемет, желая почетно проводить большевиков-оккупантов. Пусть навсегда запомнят Советы и «советки» дорогу обратно.

На пальбу приехал броневик, а за ним грузовик с разномастно одетой пехотой. Милиция, военные, люди в штатском, но с красными повязками на рукавах.

Пушка русских превратила молодых мстителей-романтиков в окровавленные тела, небрежно скинутые на мостовую с чердака.

Матка боска, пусть быстрее, без ненужных жертв и без задержек красные убираются отсюда. А те молодые идиоты, почему не дождались, когда основная масса схлынет, и потянутся одиночки.

Пограничники, милиция, введенные в город военные, и люди с повязками на руке вели локальные бои на чердаках и в подворотнях, контролируя центральные улицы, вокзал и берег Мухавца.

Елизаров хорошо понимал: действовать иначе, значит распылить силы. Ему давно сообщили: на окраинах грабят склады и магазины, но препятствовать этому он не стал, потому как не оставлять же добро немцам!

183